Весна. Движение на Север. Карельский перешеек

Как только пригревает весеннее солнышко, мы начинаем своё движение. На Север. Первые шаги недалеко, в пределах одного светового дня. Об истории Карельского перешейка. /И тут Остапа понесло…

Подобно перелетным птицам, каждый год мы устремляемся на север. В согласии с законом природы. Разве только птенцов не выводим – возраст не тот. Тем не менее, хочется писать о любви. О любви к северной природе. Природе неизбалованной, полной достоинства и спокойствия.

Долгие годы любовь эта где-то глубоко во мне дремала , и мы, подобно многим, с приходом лета мигрировали на юг. Но с некоторых пор всё поменялось. И в прошлом году уже достигнута самая северная точка материковой Европы, и от этого немного грустно. Однако мы отправляемся в путь не рекордов ради, а «удовольствия для», так что путей-дорог еще немало.

«Маршруты выходного дня» не столь продолжительны, как не столь уж велик и весь Карельский перешеек.

Но он подобен драгоценному камню. Мы, естественно, можем выбрать какую-то одну грань, например, поехать на шашлыки на природу (после серой зимы выглядит особенно заманчиво),

 или побродить по лесу в поисках грибов (для этого не обязательно ждать осени)

или остатков линии Маннергейма, отправиться покорять пороги Вуоксы. 

Много, что можем, и это будет здорово. Но чем больше граней будет отражать свет для нас, тем привлекательнее будет «камушек».

Начну с истории, поскольку заблуждений и спекуляций в нашей голове порой больше, чем реальных фактов. Факты, конечно, можно трактовать по-разному, но не знать о них всё-таки неправильно. Вопреки широко распространенному мнению, далеко не вся территория Карельского перешейка принадлежала Шведского королевству, в состав которого входили финские земли. Да и входить в состав Швеции стали они только с 1323 г после подписания Ореховецкого мирного договора. «Финские» земли означают не что иное, как то, что издавна селились здесь финно-угорские племена: финны на побережье Финского (естественно) залива, угры – в основном, восточнее, занимая южное побережье Ладоги, север – это земли карелов. Но если мы будем называть финскими землями те, где жили финно-угры, то придётся вспомнить, что один из основных путей их перемещения - с Урала на север и северо-запад…

Есть смысл говорить о границах, когда земли начинают принадлежать государству. А эти земли, как и вся территория нынешней Финляндии, были «политическим вакуумом». Мне лично подобный вакуум нравится: люди жили на своей земле, занимались своим делом, им никто не был нужен, да и они тоже никого не интересовали. Конечно, это не есть путь прогресса, но зато и «down-shifting» не нужен. Трудно представить, что в современном мире можно сохранить подобный образ жизни.

 Итак, в XIV в. граница между Швецией и Великим Новгородом была установлена, и проходила она на Карельском перешейке по реке Сестра: юго-западные земли будущей Финляндии отходили  шведам, северо-восточные – новгородцам. Беда не столько в том, что народ оказался по разные стороны барьера (мне кажется, финны с их образом жизни это бы не особо заметили), а в том, что люди оказались в зоне постоянных военных столкновений. Мир, заключенный на века, нарушался, а страдали не только те, кто вынужден был воевать и погибать из-за чьих-то указов, но и люди, которые  «жили на своей земле, занимались своим делом, им никто не был нужен, да и они тоже никого не интересовали».

С этим понятно, но граница, которая здесь пролегла была значительно глубже, чем деление территории, ибо не так важно, где ты живешь и чьим законам подчиняешься, как то, что происходит у тебя в голове или в душе. Здесь же столкнулись две религии: западный католицизм (позднее - лютеранство) и восточное православие.  И вот эта граница, которая развела людей, осталась уже на века.

При шведском господстве финского государства как такового не существовало. Привожу цитату с финского сайта: «Во время шведского периода, Финляндия была лишь группа провинций, а не национальная организация. Это регулируется от Стокгольма, столицы Финляндии провинций в то время». Очевидно, что не приходится говорить ни об автономии, ни о «великом княжестве» Финляндии в те времена. Не всем историкам от политики хочется сейчас это признавать.

Во времена Петра I, когда шведов «подвинули» и на этот раз далеко, финские земли вошли в состав России. Я не случайно написала «финские земли», поскольку сами финны сумели сохранить свой уклад жизни и независимость и до и, конечно, после признания автономии княжества Финляндского  при Александре I.

Финские крестьяне никогда не были крепостными, у них всегда была «своя земля», и они были на ней хозяевами. Это немаловажный факт, особенно для понимания истории Карельского перешейка. Петр I обладал стратегическим мышлением (в отличие от многих последующих правителей), и создавая Петербург, осознавал, что город будет находится в чуждом окружении. Его план прост: он отдаёт участки земли, не очень-то и большие, но, естественно, не 6 соток, для усадеб своим сподвижникам. Здесь их называли «мыза». Имея собственный интерес, владельцы уже не отдадут землю врагу, а заодно и Петербург будет в безопасности. Я думаю, популярность дач в России началась именно с тех пор, хотя и сейчас, и тогда у «счастливых» владельцев толку от такого приобретения мало, а проблем выше крыши. Мне даже не представить, что в те времена могло заставить именитых сановников, имевших обширные земли в средней полосе России и на юге, заниматься с/х на скудной финской земле. Сосны, скалы, песчаная почва да кое-где болота. 

Разве только высочайшее волеизъявление. Позднее, понятно, - мода. Ясно и другое: помещики не сами землю обрабатывали. Но вот тут-то и стоит вспомнить, что местное население никогда не жило при крепостном праве и жить не хотело. Пришлось для работ привозить крепостных крестьян из российский имений, которые образовывали целые деревни. Соседство было миролюбивым и дружеским, но были разные языки, обычаи и религия. Потомкам тех русских переселенцев еще придётся делать свой выбор.

А в Финляндии, к примеру, появятся  замечательные петушки с таким чисто финским названием, которых туристы с удовольствием покупают.

Не каждый финн объяснит вам, почему они так названы. Но мы-то сможем побывать в деревне, носившей когда-то такое финское имя, но жили там российские крестьяне, которые баловали своих детей такими игрушками. 

Более известна история «дач», которые приобретались на побережье Финского залива для отдыха. Мода на них пришла в конце XIX в. Сейчас это «золотая миля Петербурга» (по определению риелторов). И турист, тот, что не в кедах, отправится в первую очередь сюда.

ХХ век многое изменил. В 1917 г. «Постановлением СНК РСФСР было предложено «признать государственную независимость Финляндской республики».

«Пенаты» Репина, например, останутся в Финляндии, и он никогда не вернется в Россию.

Война 1939 г. и затем Великая Отечественная – это боль, кровь, страдания. Весь Карельский перешеек – это зона ожесточенных боёв. В 1944 г. был заключен Мирный договор с Финляндией, только здесь в глубине Карельского перешейка почти никого и ничего не осталось. Мирное население ушло в Финляндию еще в 39-м, а те, кто уходили при наступлении Советской Армии, сжигали свои дома. Они уходили навсегда.

Тогда же в 1944 г. многие географические названия на Карельском перешейке были переименованы.  Многие мелкие населенные пункты получили имена погибших бойцов, названия некоторых рек и озер - это перевод старых финских названий, к примеру, была Линтулайоки – стала р. Птичья. Некоторые были результатом «полета фантазии» - пос. Советский, Первомайское и т.д. Еще 2-3 десятилетия назад казалось, что с прошлым покончено, только нет-нет да выглянут уши, скажем в виде «Чукоколы»-Куокалы Чуковского. 

Однако, историю нельзя вычеркнуть. Можно переиначивать в угоду интересам, но лучше, все-таки, признавать ошибки, если они были, и отдавать дань памяти и уважения, тому, что этого достойно. История финских названий в  последние годы дала о себе знать, и не только потому, что появилось больше людей, которые хотят ее знать, путешественников в том числе. Здесь (в очередной раз!) главную роль играет мода и престиж: «круче» купить квартиру в Кивенаппе, чем в каком-то Первомайском, или иметь дачный дом в Терийоках…

Есть еще один аспект истории Карельского перешейка, о котором я как-то раньше не задумывалась. Это местные жители «глубинки». Те, кто веками здесь жил, в основном, ушли, но земля, по большому счёту, никому не была нужна. Несмотря на призывы, на то, что земли для своих нужд бери, сколько хочешь, желающих было мало. Уже было упомянуто, заниматься сельским хозяйством в этом довольно холодном и мало пригодном для него краю – не самое приятное занятие. 

Не спасал положение даже «101 км» (100-километровая зона вокруг города, где не разрешалось селиться осужденным или отсидевшим положенный срок). И здесь можно перейти непосредственно к теме путешествий, как говорится, «что нам мешало, то нам поможет».

Долгие годы этот край оставался почти «дикий», за исключением редких вкраплений посёлков да садоводческих участков, теснившихся ближе к городу. Вокруг сосны, скалы, озера! 

Дороги, в основном, старые, финские, но на электричке можно уехать подальше, а там … рюкзак за плечами, палатка для ночевки и этот мир твой!

Чтобы на всю жизнь в сердце осталась ЛЮБОВЬ.